Бывают треугольники, четырёхугольники и даже пятиугольники. Вот так.
Огромнейшее спасибо за обложку к работе замечательному автору и художнику Kote-Kot
Читать
Бывают треугольники, четырёхугольники и даже пятиугольники. Вот так.
Огромнейшее спасибо за обложку к работе замечательному автору и художнику Kote-Kot
Читать
— С этого дня я хочу знать обо всем, что происходит с моим ребенком, — без тени улыбки сказал Макс. — С твоим ребенком? — вскинула я бровь. — Я не знаю, о чем ты. Макс положил руку на мой живот и пояснил: — Ты носишь моего ребенка. И я собираюсь участвовать в его судьбе. …
— Я требую развод! — Викунь… Как же я его ненавижу. Он был для меня всем. Миром, светом, моим раем. Я его любила. Я им дышала. Умирала без него. Вытаскивала со дна. Оберегала. Спасала. И чем все это для меня обернулось? Предательством. — Убирайся! Он обманывал. Изменял. Возвращался ко мне после встреч с ней. —…
— Извините, я не знакомлюсь, — попыталась отвернуться, потому что отойти не получалось. — Это легко исправить, — парень приблизился еще ближе, и я почувствовала запах его парфюма. — Меня Марик зовут, — улыбнулся мне своей очаровательной улыбкой от которой ноги подгибались, а сердце пустилось галопом. Не узнал. Он меня не узнал. Хотя, с того…
Катя приехала в Лазаревское отнюдь не развлекаться. Она начинающий фотограф и запланировала собрать у моря свое первое портфолио. Нина Львовна тоже приехала к морю не отдыхать. Ее цель — подыскать овдовевшему зятю новую жену. И Катя, и Нина Львовна настроены решительно. Однако их случайное знакомство и цепочка невероятных происшествий путает им все карты. Читать
— Ты меня не купишь, — уверенно роняет она. — Еще как куплю. Не сегодня, так в другой раз. — Ну если только лет через десять-двенадцать. — Ее губы трогает усмешка. — Ты бросаешь мне вызов, Бабочка! Лет через десять-двенадцать у меня уже будет собственный дворец. — Ну да, ну да. А еще сад, конюшни,…
— Что это, Ксения? Муж держит бумагу с моей подписью. — Заявление на развод, — смотрю ему прямо в глаза. Да, вот так. С вызовом. Хотя внутри все трясется от страха. Все сжимается в ужасе. Его глаза сужаются. — Ты понимаешь, что делаешь? — Понимаю. — Ты хорошо подумала? — Да. — Тогда убирайся. Но…